Асинхронный старт – синхронный финиш

Обновлено: 08.02.2014 12:32

Под таким заголовком в газете «Южный университет» (№25, 25.02.09) опубликована статья профессора кафедры и дискретной математики Я.М.Ерусалимского

Весной ушедшего года газета «Южный университет» опубликовала статью о готовности факультета математики, механики и компьютерных наук к эксперименту по асинхронной организации учебного процесса.

Готовим почву для эксперимента

В соответствии с приказом ректора процесс стартовал с первого сентября. Что предшествовало этому? Тщательная подготовка на кафедрах и в деканате. На Совете факультета 20 июня 2008 года было принято «Положение об асинхронном обучении на факультете математики, механики и компьютерных наук». Ключевой в нем является фраза: «Студенту предоставляется свобода выбора отдельных учебных дисциплин образовательной программы и последовательности их изучения». О каких дисциплинах идет речь? Это дисциплины специализации, если мы говорим о специальности, или дисциплины профилизации, если речь идет о бакалаврах и магистрах, а также о дисциплинах по выбору из блока гуманитарных дисциплин.

Для управления экспериментом введена новая должность – заместитель декана по асинхронному обучению – менеджер этого процесса. На первом этапе эксперимента в него включены только студенты третьего курса отделения «Математика». При этом мы исходили из двух посылок. Первая – экспромты нужно репетировать, вторая – почва должна быть готова для посева. Поясним вторую посылку. На отделении «Математика» сложилась классическая «революционная ситуация»: «Дальше так жить нельзя». Что я имею в виду? Это отделение — основное для нашего факультета, давно переживало не лучшие времена.

Начало этому следует искать в шестидесятых-​семидесятых годах прошлого века, когда из этого отделения выделилась новая специальность «Прикладная математика», на которой была сосредоточена подготовка специалистов массовой и очень необходимой профессии – программистов. Одновременно с этим в дипломе выпускников-​математиков изменилась квалификационная запись. Вместо «Математик» стали писать «Математик. Преподаватель» с соответствующими административными выводами из этого – главным местом распределения стали сельские школы. Таким образом, была утрачена разница между выпускниками педагогического института и университета. Результаты не замедлили сказаться на наборах. Упал престиж этой прежде элитной специальности, а значит, упал и конкурс. Снижение качества набора не смогло сказаться и на уровне требований во время обучения, и на качестве выпуска. За последние двадцать пять лет уменьшился набор со 100 до 50 человек. Не спасли дело ликвидация обязательной записи в дипломе «Преподаватель» и отмена распределения в школы. Более того, главным предназначением выпускников этого отделения является научно-​исследовательская работа и преподавательская деятельность в вузах, но сегодняшний кризис науки и образования привел к тому, что такая перспектива для большинства молодых людей подобна уходу в монастырь. Нужно отказаться от мирской жизни, приспособиться к малому в материальном плане и к большому в духовном. К такому самопожертвованию готовы далеко не все. Еще одним ударом стала «ЕГЭизация» средней школы, которая привела к тому, что школьная математика из стройной логичной науки превратилась в некий сборник рецептов и методов поиска ответов на заковыристые вопросы тестов.
Все сказанное выше о кризисе отделения математики относится к прошлому, настоящее резко меняет картину. Сегодняшний кризис научил многому, в том числе и тому, что главное не уровень оплаты труда, а её стабильность. Резко меняются акценты при выборе специальности. Чем более она фундаментальна, тем более стабильна. В ближайшее время отделение математики должно стать элитным, но не должно опять стать массовым. Элитность подготовки означает её штучность, т.е. глубокую индивидуализацию. Если бы мы продолжали идти по прежнему пути, специализации студентов по кафедрам, то начавшийся процесс затухания привел бы нас к неизбежному коллапсу. Действительно, на факультете пять кафедр теоретической математики: математического анализа, алгебры и дискретной математики, дифференциальных и интегральных уравнений, теории функций и функционального анализа, геометрии. Специализация кафедры – это двенадцать студентов, двенадцать умноженное на пять равно шестидесяти, а на третьем курсе отделения математики всего тридцать восемь студентов. Закрывать специализации? Но это приведет к закрытию кафедр и сложившихся годами научных направлений. Дальше – деградация и вымирание.

Новые технологии

Переход к асинхронному обучению оказался совершенно естественным и необходимым. Для кафедр — это отказ от полного пакета спецкурсов и переход к базовым, которые должны хорошо комбинироваться с курсами других кафедр. В лучшем случае (с точки зрения кафедры) студент возьмет два кафедральных курса и дополнит этот пакет хотя бы одним курсом другой кафедры. Кто определяет выбор студента? В-​первую очередь, сам студент со своим научным руководителем, который превращается теперь в его тьютора. Во-​вторую очередь, государственный образовательный стандарт. Этот выбор курсов не может быть абсолютно случайным, курсы должны соответствовать существующему перечню специализаций, который является приложением к ГОСу . Заметим, что этот перечень содержит не пять специализаций, которые мы могли в лучшем случае реализовывать раньше, а более двадцати , в том числе и финансовая математика, информационные технологии в образовании и многие другие не менее привлекательные, но ранее не реализуемые.

Работа, за которую мы взялись, потребовала от всех нас пересмотра всего, к чему мы привыкли раньше. Выбор студента при прежней системе образования был очень мал и состоял из двух шагов. Первый шаг — выбор специальности (направления подготовки) при поступлении на первый курс, второй - выбор после второго курса специализирующей кафедры. Все остальное за студента решал кто-​то или что-​то. Теперь студент находится в ситуации, когда ему в каждом семестре курсы предлагает не одна кафедра, а все, а он со своим тьютором осуществляет выбор из предложенного списка. В каждом семестре определен минимальный объем (не перечень), но студент имеет право на асинхронность. Он может превышать этот минимум, тогда в следующих семестрах увеличивается степень его свободы (фактически, нам важна итоговая сумма, она должна быть не меньше, чем определено стандартом). Так мы переходим к тому, что и называется кредитно-​модульной системой обучения. Кредитно-​модульным у нас стал блок дисциплин специализации.

Что необходимо для того, чтобы система заработала? Перечислим основное:
· тщательная «идеологическая подготовка» — положение об асинхронной организации учебного процесса и готовность кафедр и преподавателей к его реализации;
· мощная информационная поддержка – на сайте факультета заведена специальная страница «Асинхронное обучение», на которой содержатся аннотации курсов, предлагаемых кафедрами, положение об асинхронном обучении, форма индивидуального плана студента и т.п.;
· менеджер процесса –им стала заместитель декана по асинхронному обучению доцент Светлана Васильевна Ревина, прошедшая до этого соответствующую подготовку;
· материальная база – достаточное количество аудиторий для составления такого расписания занятий, при котором каждый студент мог бы реализовать свой выбор;
· высокая квалификация основных менеджеров учебного процесса факультета – заместителей декана по учебной работе – доцентов И.А.Чернявской и В.Д.Кряквина, которые должны не только составить расписание, но и «отследить» возникающие индивидуальные траектории на предмет их соответствия ГОСам.

Первые успехи

Прошел первый семестр эксперимента. Когда в деканате «подсчитали цыплят по осени», то не сразу поверили в полученные цифры. В экспериментальном потоке успеваемость и её качество (процент отличных и хороших оценок) оказались самыми высокими на факультете, чего не наблюдалось на третьем курсе отделения математики более двадцати лет. В чем причины такого эффекта? Мне представляется, что их три и все они психологические. Первая причина – каждый студент составил индивидуальный план и поставил под ним свою подпись. Впервые в жизни взято на себя некое письменное обязательство. Вторая причина – студенту была предоставлена свобода выбора, но после этого возникала и естественная ответственность за этот выбор. Третья причина – впервые каждый преподаватель попал в ситуацию «Выбери меня, выбери меня – птица счастья завтрашнего дня», когда он объявил курс, составил его аннотацию и не знает — будут ли студенты на его курсе, или отдадут предпочтение другим. Более того, каждый из нас знает, что «слухами земля полнится», поэтому нужно думать не только о тех, кто пришел в этом году, но и о тех, кто придет в следующем. Это означает, что не только название курса и его аннотация должны быть привлекательными, важно чтобы сам курс (и преподаватель) оправдал надежды студентов. Сколько же различных траекторий получилось у 38 студентов? Пятнадцать, при этом многие студенты добровольно «загрузили» себя в большем объеме, чем этого требовал рабочий план, т.е. действительно возникла реальная асинхронность!

Решаем проблемы

Проблемы которые возникли в процессе реализации эксперимента:
· организационные — вся тяжесть по его организации легла на заместителя декана по асинхронному обучению, но ей, как говорится, от этого никуда не деться, и заместителей декана по учебной работе, а для них это новые дополнительные обязанности, которые будут нарастать как снежный ком по мере расширения процесса;
· материальные – необходимо значительно большее количество аудиторий, более свободное, с большими «окнами» расписание. Студент должен больше находиться на факультете, чередуя аудиторные занятия по выбранным курсам с неизбежными «простоями». Для этого нужны просторные читальные залы, помещения для самостоятельной работы, возможность поработать с ноутбуком в Интернете и Интранете (учебной среде университета). Пока имеющегося достаточно, но дальнейшее расширение потребует дополнительных ресурсов.
· Структурные – нынешняя структура управления учебно-​методической работой «сверху-​вниз» не соответствует идее, лежащей в самой системе асинхронного обучения. Сегодня «верхи» решают все: что делать и как делать преподавателю (как должен выглядеть УМК дисциплины, её глоссарий, кредитно-​модульная структура курса, тесты и т.п.), а «низы» — преподаватели должны слепо выполнять требования, сформированные «верхами».
· Организационно-​плановые — внедряемая автоматизированная система планирования учебной нагрузки (включая и вторую половину дня) никак не стыкуется и не может стыковаться с асинхронной системой организации учебного процесса, поскольку все становится а-​постериорным.

Каковы причины возникновения указанных проблем и пути их решения (если мы не хотим отказываться от всего нового и интересного, что принес эксперимент)? Он затронул самые глубинные противоречия, которые возникают, когда мы пытаемся наполнить новым содержанием старую оболочку. Переход к новой системе организации учебного процесса сродни переходу от плановой экономики к рыночной. Мы не сможем обойтись пересчетом академических часов в кредиты, заменой разделов курсов на модули, традиционных коллоквиумов и контрольных работ тестами, устных экзаменов письменными, оценок «пять» на «АА», «четыре» на «А», «три» на «В», «два» на «С». Нужны принципиальные изменения всей системы. Планирование работы преподавателей должно стать просто нормативным – на десять студентов один преподаватель. Не важно сколько часов преподаватель стоит у доски или сколько часов он работает со студентами, руководя их самостоятельной работой или работой в блоге, сколько часов затратил он на написание научной статьи или на подготовку к занятиям. Всегда важен только конечный результат, и он, в большинстве случаев, не должен представлять собой УМК – серьезный с точки зрения формального проверяющего документ и лишенный здравого смысла с точки зрения самого преподавателя и студентов. Для студента никакие УМК не заменят учебники, учебные пособия, методические указания и т.п. УМК, тесты и прочее уместны для курсов, читаемых стабильно, из года в год большому потоку студентов. Создание УМК для курсов, читаемых по выбору студентов вряд ли полезно и необходимо. Важнее постоянная работа преподавателя над содержанием самих курсов, насколько оно (содержание курса, а не УМК) соответствует требованиям студентов и окружающей их и нас действительности. Замечу, что MIT (Массачусетский технологический институт) на своем сайте выставил не УМК курсов (как этого требуют от нас), а курсы (конспекты) лекций своих профессоров. Да и рейтинг вузов определяют не по количеству УМК, написанных в «кредитно-​модульном стиле», а по научным достижениям вузов, количеству нобелевских лауреатов среди преподавателей и выпускников, количеству учебников, монографий, научных статей, изобретений, открытий и т.п.

Серьезные изменения должен претерпеть и менеджмент учебного процесса. Заказчиком содержания образования и его формы не должен быть сам менеджмент. Это должны быть студенты, преподаватели и кафедры. Главным звеном управления учебным процессом (даже не управления, а его организации и фиксации результатов) должны стать деканаты факультетов – это потребует увеличения количества в их составе технических работников (менеджеров среднего звена). Что касается верхнего уровня управления, то главные его задачи: трансляция результатов инновационной деятельности с факультета на факультет, организация повышения квалификации преподавателей и менеджеров, а также постоянная забота об улучшении условий реализации учебного процесса – развитие его материальной базы, обеспечение новыми техническими средствами обучения и т.п.

Само слово менеджмент к учебному процессу плохо применимо, поскольку параллели с производственными и финансовыми процессами у учебного процесса незначительны. Модное слово менеджмент преувеличивает роль структур, которые должны обеспечивать (сопровождать) этот процесс. Обучение в высшей школе неразрывно с наукой и, также как наука, делается людьми и для людей. Мы должны по-​настоящему сделать главными фигурами в нем студентов и преподавателей. Необходимо «опрокидывание пирамиды», должно произойти то, о чем сказано в одной мудрой книге: «И последние станут первыми».

О тьюторах

О ком следует сказать в заключение – о тьюторах. Было бы очень хорошо, если бы их работа оплачивалась отдельно. Ясно, что экономической основы для этого нет и не предвидится. Следует отдать должное научным руководителям студентов. Они восприняли расширение своих обязанностей как совершенно естественное. Слово тьютор применять к ним нет необходимости. Наше российское представление о настоящем научном руководстве работой студента значительно шире английского или американского тьюторства. К этому понятию мы придем, если внедрим асинхронность (кредитно-​модульность) не с третьего курса, а с первого. Но рационально ли это и оправдано ли экономически? Думаю, что нет. Американский бакалавр имеет не систему знаний, а достаточно случайный их набор. Систему знаний строят в США только на магистерском уровне. Копирование американского опыта здесь скорее вредно, чем полезно.

Особую благодарность следует выразить ректору ЮФУ В.Г. Захаревичу и первому проректору – проректору по учебной работе И.М. Узнародову за постоянную помощь и поддержку эксперимента - реального шага на пути создания вуза нового типа, А.В. Белоконю и А.М. Юркову, с которыми мы начинали процесс перевода факультета на «болонские рельсы». Успеху способствовало и то обстоятельство, что новый декан факультета М.И.Карякин оказался сторонником эксперимента и активным его участником.